Изучая наставления Будды нам необходимо учитывать условия, в которых они были сказаны, и также кому именно давалось наставление. В процессе распространения своего учения, Будде приходилось подбирать учения так, чтобы они соответствовали потребностям и способностям слушателей. Склонным к беспечному поведению он советовал оставить пагубные привычки и следовать тем способам поведения, которые приводят к благоприятным результатам. Тем, кто был склонен верить в предопределение, он объяснял, что наши нынешние усилия определяют качество жизни в настоящем и также будущий удел. Тех, кто верил в полное уничтожение существа в момент смерти физического тела, он учил, что существа возрождаются в соответствии со своей каммой. Наконец, тем, кто ещё был не готов к высоким достижениям, он советовал устремиться к перерождению среди божеств, где можно наслаждаться небесными благами и удовольствиями.

Однако, благоприятное перерождение в божественном мире не является конечной целью, с которой Будда преподавал своё учение. Это в лучшем случае промежуточная остановка. Конечная цель представляет собой прекращение страданий, и каким бы ни было блаженство небесных миров, оно не идёт ни в какое сравнение. Будда учит, что любые уровни в цикле перерождений, даже самые блаженные, являются временными, непостоянными и связаны со страданием. Поэтому конечной целью его учения является только полное освобождение от цикла рождений и смертей.

За пределами этого цикла лежит неконструированное состояние ниббаны. Ниббана превосходит конструированный мир, однако она может быть постигнута в рамках конструированной реальности и испытывается как прекращение страдания. Бодхисатта постиг ниббану под деревом Бодхи, и в качестве Будды в  течение 45 лет своей жизни стремился помочь другим испытать её. Постижение ниббаны приходит с развитием мудрости и приносит совершенный покой, чистое счастье и успокоение непреодолимых желаний ума. Помимо освобождения, под ниббаной понимается устранение умственной жажды, достижение островка безопасности в океане старости, болезни и смерти.

Чтобы привести своих духовно зрелых учеников к ниббане, Будде потребовалось провести их за пределы вознаграждений, которые можно обрести в будущей жизни путём совершения благих поступков. Для этого он использовал надмирские аспекты своего учения, цель которых привести учеников за пределы трёх миров: мира страсти, тонкоматериального мира и нематериального мира. Вновь и вновь в своих наставлениях Будда даёт бескомпромиссные и предельно чёткие объяснения недостатков или опасностей, лежащих в во всех конструированных состояниях бытия. Он ясно предупреждает, что все уровни существования подвержены бедам и страданиям и однозначно утверждает, что достижение полной безопасности от них состоит в полном очищении и освобождении ума. В своих наставлениях он объясняет путь, который полностью искореняет неведение и жажду и устраняет привязанность даже к самым возвышенным медитативным состояниям.

"Последовательное наставление", которое Будда даёт своим новым слушателям, обычно начинается с таких предметов как дарение и нравственное поведение. Он хвалит такие качества как щедрость, ненасилие, честность и сдержанность, объясняет как благие поступки способны привести к возрождению в божественном мире. Однако затем он объясняет недостатки чувственных удовольствий и благо отрешения. Приведя ум слушателей таким образом к зрелости, он обычно объяснял главное собственное открытие - четыре реальности для благородных: страдание, способ его возникновения, способ его прекращения и путь, ведущий к его прекращению. Объясняя четыре реальности Будда не ставил своей целью не объяснять слушателям основы буддизма, а привести их к открытию "видения истины", которое являет собой непосредственное постижение надмирской истины, ставящее слушателя на необратимый путь к полному освобождению.

Хотя в текстах канона мы иногда встречаем эпизоды, когда ученики постигали истину просто слушая наставления Будды, это не значит что это учение легко понять. Им удалось совершить этот скачок с такой видимой лёгкостью потому что их способности были зрелыми, возможно потому, что в прошлых жизнях им удалось накопить достаточно условий для этого. Но по своей природе надмирское учение идёт против течения мирского ума. Будда объясняет открытую им истину как "утончённую, глубокую, которую трудно увидеть" и одним из положений, из-за которого она так труднопостижима, является невозможность достичь надёжного счастья путём потакания своим желаниям. Оказывается это возможно только путём обуздания их. Это положение идёт вразрез с взглядами, мыслями и поступками людей, погружённых в мир. Пока мы захвачены соблазнами чувственного наслаждения, пока мы наслаждаемся тем, кем мы есть или тем, кем хотим стать, мы будем считать истину Будды тайной и загадкой. Поэтому Будда осознавал, что главная трудность в распространении надмирской истины будет состоять в разрушении хватки, которой чувственное удовольствие и мирские привязанности держат ум. Для этого необходимо вывести ум из его привычного состояния и направить его в совсем другом направлении - в сторону пресыщения, бесстрастия и постижения.

Эта задача потребовала привлечения всех навыков Будды как учителя, в особенности умения точно подбирать учение, которое соответствует склонностям слушателей. Нужно было говорить откровенно, даже если это вызывало негативные реакции. Требовалось вступать в острые дискуссии, хотя он сам предпочитал покой уединения. Когда требовалось что-то, что может усилить его доводы, Будде приходилось прибегать к метафорам и притчам. Ему нужно было твёрдо держаться своих принципов, особенно когда приходилось беседовать с враждебно настроенными отшельниками других религий или даже собственными злонамеренными монахами (см. начало МН 22 и МН 38, не входящих в антологию). То, что Будде удалось добиться успеха в этой трудной задаче, является одним их наиболее значимых его достижений. Это ясно показывает АН 4.128. Комментарий уточняет, что под привязанностью, которой восхищаются существа, следует понимать привязанность к пяти связкам чувственных удовольствий, которая состоит в жажде к ним и взглядах.

Задача Будды в процессе раскрытия своего учения состоит в том, чтобы привить нам искусство видения. Чтобы последовать за Буддой в том направлении, куда он хочет нас привести, нам необходимо научиться видеть вглубь, проникая под кору удовольствия, власти и положения в обществе, которое обычно захватывает нас. Кроме того, следует научиться видеть сквозь искажения, которые привносит распознавание, мышление и взгляды, затуманивающие наше видение. Обычно мы воспринимаем явления через призму наших собственных склонностей. Эти склонности сформированы и подкрепляются нашими желаниями и привязанностями. Мы смотрим что хотим видеть, а что угрожает или не нравится - мы отторгаем, равно как и то, что разрушает наше самодовольство, что ставит под вопрос удобные нам предубеждения о мире и себе самих. Разрушение этой пелены требует приверженности истине, которая зачастую неприятна, но в конечном итоге приводит к воодушевлению и освобождению.

То, что Будда хочет нам привить - это углубление взгляда на мир. Чтобы добиться этого и преобразовать наше понимание, он даёт нам три точки зрения для переоценки ценностей, с которыми мы выстраиваем нашу жизнь. Эти три являются также шагами в процессе развития прозрения, которое начинается с наших обычных взглядов и приходит к возвышенному знанию, постижению и освобождению. В эти три аспекта входит услада, недостаток и способ избавления. В АН 3.103 и АН 3.104 эта схема применяется к миру в целом. Комментарий уточняет, что ответ на вопрос об усладе и прочем пришёл ему ещё в состоянии бодхисатты, включая понимание того, что желание и страсть устраняются благодаря приходу к ниббане.

В других текстах эта тройная схема применяется к первичным элементам (СН 14.32, не входит в антологию), пяти совокупностям (СН 22.26, не входит в антологию), шести внутренним и внешним сферам чувств (СН 35.13, не входит в антологию). Будда подчёркивает важность этой схемы однозначными утверждением, что пока он по этой схеме не исследовал мир (или, как говорится в этих текстах, элементы, совокупности и сферы чувств), он не заявил, что обрёл непревзойдённое совершенное постижение.

В объяснениях АН 3.105 мы видим, что признаётся некоторая степень удовольствия ("услада", что в определённом смысле можно понимать как достоинство), даваемая предметами чувств и ощущениями. Эта услада состоит в удовольствии и радости, которые мы испытываем, когда наши желания исполняются. Признав это, мы можем попытаться заглянуть глубже и задать себе вопрос, действительно ли это удовольствие и радость удовлетворяет нас? Если рассмотреть этот вопрос абсолютно честно, с бесстрастным настроем, мы осознаем, что полученное таким образом удовольствие и радость совсем не удовлетворяет. Наоборот, они наполнены недостатками и изъянами от мелких до гигантских, которые мы стараемся спрятать от себя, чтобы продолжать наше стремление к наслаждениям. Это и есть второй аспект в этой схеме - недостаток (Бхиккху Бодхи практически везде переводит это как опасность. см. статью О смысле слова ādīnava). Самый главный изъян, прячущийся за ширмой чувственных удовольствий этого мира, - это их непостоянство, связь со страданием и неудовлетворённостью (ненасыщаемость - АН 3.108) и подверженность неизбежным изменениям и старению.

Третий аспект, называемый способом избавления, следует из второго. Это наиболее мудрый образ действий, который мы можем предпринять, распознав явный недостаток и страдания, к которым он приводит. Поняв, что предметы нашей привязанности имеют изъяны, мы заключаем, что способ избавления состоит в устранении этой самой привязанности к ним. Это и есть то самое, что в текстах называется "устранение желания и страсти, отбрасывание желания и страсти". (khantibalo: на самом деле с непостоянством и подверженности изменениям ничего особо сделать нельзя, они исчезают только после окончательной ниббаны. Но можно положить конец страданиям, которые возникают от желания и страсти. Хотя в тексте говорится об избавлении от самого предмета с его усладой и недостатком, можно говорить о способе избавления именно от страданий.)

Составители палийских комментариев связывают эти три аспекта с четырьмя реальностями для благородных. Услада соответствует второй реальности, ведь удовольствие и радость порождают жажду. Это и есть реальность, порождающая страдание. Недостаток является реальностью, являющейся страданием. Способ избавления здесь соответствует реальности, прекращающей страдание и пути практики, ведущем к его прекращению.

В МН 13 Будда использует эту тройную схему для глубокого исследования трёх основных предметов привязанности: чувственных удовольствий, тела и ощущений. Основная часть этого наставления посвящена исследованию недостатков чувственных удовольствий. Она начинается с тщательного рассмотрения того, через какие трудности приходится проходить домохозяину в своём стремлении к чувственным удовольствиям. Объяснение продолжается путём перехода с личного уровня на уровень общества, охватывая более широкие и политические последствия этого стремления. Кульминацией являются яркие образы военных действий и их последствий в результате массового стремления к чувственному наслаждению на грани помешательства. Далее рассматриваются недостатки тела. Будда начинает рассмотрение тела с примера молодой девушки. Затем он последовательно приводит этапы старения, болезни, смерти и разложения тела до стадии праха. Чтобы показать недостаток ощущений Будда приводит пример монаха в состояниях умственной поглощённости (джхана), являющихся самыми возвышенными мирскими состояниями удовольствия и покоя. Он показывает, что даже эти возвышенные ощущения непостоянны, не приносят окончательного удовлетворения и подвержены изменению.

Хотя в следующих текстах трёхчастная схема не используется явно, её присутствие очевидно. Два следующих наставления подчёркивают ловушки чувственных удовольствий, но делают это другим способом, отличным от того, что было ранее. В МН 54 (часть 1, часть 2) Будда беседует с домохозяином, который по его заявлениям, искоренил все мирские заботы. Чтобы рассеять его самодовольство Будда приводит серию метафор, объясняющих обманчивость чувственных удовольствий и с целью показать что такое искоренение всех забот в его собственной системе обучения. В сутте все метафоры заканчиваются выводом о большом недостатке чувственных удовольствий и говорится, что последователь благородных избегает безмятежности, основывающейся на разнообразии. Согласно комментарию эта безмятежность опирается на пять связок чувственных удовольствий, которые разнообразны. (khantibalo: Вероятно она наступает на некоторое время когда желания удовлетворены, в подкомм. не объясняется.) Безмятежность, основанная на единении, - это безмятежность четвёртой джханы, возникающая на одной опоре. В этом состоянии исчезает присвоение - желание и страсть к предметам, входящим в пять связок чувственных удовольствий.

В МН 75 также приводится много метафор, на этот раз Будда беседует с гедонистом по имени Магандия и показывает ему, что чувственные удовольствия кажутся приятными только из-за искажения распознавания. Когда они рассматриваются в истинном свете, они подобны огню в яме с горящими углями - болезненные, крайне жаркие и крайне жгучие. В этом фрагменте используются самые сильные метафоры в собрании наставлений Будды, и нет сомнений, что он неспроста использовал их здесь. Объясняя метафору с прокажённым комментарий говорит, что у простолюдина на самом деле ослаблена способность мудрости и вот что получается в результате:

5. Māgaṇḍiyasuttavaṇṇanā

Как тот прокажённый с ослабленными способностями восприятия, из-за искажения распознавания воспринимает мучительное соприкосновение огня как приятное, так и при ослаблении способности мудрости из-за искажения распознавания некто воспринимает мучительное соприкосновение чувственных удовольствий как приятное.

Яркие образы присутствуют и в АН 7.74, предметом которой является временность человеческой жизни. В буддийских текстах часто даётся совет размышлять о неизбежности смерти и неопределённости времени её наступления. Этот совет даётся не для того, чтобы вселить в нас постоянное чувство мрачности, а чтобы помочь нам разорвать захваченность жизнью и развивать отрешение. По этой причине воспоминание о смерти является является одним из самых важных предметов буддийской медитации. В одном наставлении (АН 7.48, не входит в антологию) Будда говорит, что памятование о смерти, когда его развивают и совершенствуют, приводит к ниббане. В нашем тексте временность жизни подчёркивается путём вычисления количества дней, времён года и даже приёмов пищи в одной жизни.

Фрагмент Раттхапала сутты (МН 82) описывает жизнь одного из учеников Будды, который был выходцем из богатой семьи. Услышав речь Будды, юноша Раттхапала был так вдохновлён учением, что решил немедленно стать монахом. В ответ на просьбу о приёме в орден, Будда сказал, что нужно разрешение родителей. Однако родители Раттхапалы наотрез отказались дать ему разрешение, ведь он был единственным сыном в их семье. Тогда Раттхапала лёг на землю с решимостью либо умереть либо получить разрешение. Поняв, что уговоры бессмысленны, родители разрешили ему стать монахом с условием, что он будет навещать родителей. Спустя несколько лет он пришёл в свой родной город и зашёл к родителям. Они пытались уговорить его вернуться к мирской жизни, но Раттхапала, будучи арахантом, ответил отказом на все их мольбы. Покинув дом своих родителей он направился в парк местного правителя, где дал самому правителю наставление о "четырёх сводках Дхаммы". Текст описывает его глубокое прозрение в глубину и повсеместность страдания, объясняя простыми словами почему бесчисленные молодые мужчины и женщины решили променять удобства домохозяйской жизни на тяготы жизни бездомной.

Жажда чувственных удовольствий - это лишь одна из ловушек, держащих нас в цикле перерождений. Другой большой ловушкой является привязанность к взглядам. Чтобы расчистить путь к ниббане, Будде пришлось не только рассеять захваченность чувственными удовольствиями, но также и показать опасность во взглядах.

Самыми опасными из неистинных, не соответствующих действительности взглядов являются те, которые отрицают или подрывают основы нравственности. В АН 1.298-307 приводится целый перечень бед, к которым приводит неистинный взгляд этого типа, главной из которых является возрождение в низших мирах. Комментарий уточняет о каких именно взглядах речь. Под неистинным взглядом понимаются 62 взгляда, описываемые в ДН 1 (не входит в антологию, конспект, табличный конспект). Истинный взгляд бывает 5 видов:

(16) 2. Ekadhammapāḷi-dutiyavaggavaṇṇanā

"Обладающий истинным взглядом": здесь истинный взгляд 5 видов: истинный взгляд собственности поступка, истинный взгляд джханы, истинный взгляд прозрения, истинный взгляд пути, истинный взгляд плода.

И также комментарий говорит, что неистинные взгляды усиливаются неосновательным вниманием,  а истинные взгляды усиливаются основательным вниманием.

Взгляды также ведут к односторонней, предвзятой интерпретации реальности, которой мы придерживаемся как точной и законченной. Люди, крепко придерживающиеся какого-то взгляда на конкретную ситуацию часто вступают в конфликт с теми, кто смотрит на неё под другим углом. Вот так взгляды порождают конфликты и ссоры. Вряд ли какой текст может сравниться в яркости изложения этого предмета со знаменитой метафорой о слепых и слоне (Уд 6.4). Комментарий к этому тексту разбирает предметы спора отшельников. Он говорит, что под миром, о конечности или бесконечности которого они спорят, следует понимать личность. Тем самым они провозглашают теории о вечной личности или о полном уничтожении личности, говоря, что мир не вечен. Спор о жизненном начале сводится к спору о материальности или нематериальности этой самой личности. Под Татхагатой комментарий предлагает понимать существо и тогда предметом спора является наличие или отсутствие посмертного существования личности. Комментарий добавляет, что отшельники заблуждаются и на предмет каммы и её результата. Объясняя метафору со слоном комментарий говорит, что подобно слепым, потрогавшим часть слона, отшельники увидели что-то из пяти совокупностей посредством убеждения в самоотождествлении. Приписав этому вечность, конечность и т.п., они ссорятся как слепые, потрогавшие слона.

В Ити 49 на самом деле даётся противопоставление между двумя искажёнными взглядами, а именно взгляде о вечности и взгляде о полном уничтожении. Взгляд о вечности, сторонники которого "влипают" в состояния бытия, постулирует существование у индивидуума вечной, неразрушимой сущности, и также некоей вечной основы, такой так бог-создатель. Взгляд о полном уничтожении, сторонники которого "проскакивают мимо" и убегают к теории об уничтожении, постулирует отсутствие посмертного существование и утверждает полное уничтожение индивидуума после смерти физического тела. Будда учит, что взгляд о вечности приводит к наслаждению существованием и привязывает к циклу бытия. Взгляд об уничтожении обычно сопровождается отвращением к бытию, но что самое удивительное, он привязывает последователей к этому самому бытию, которое они ненавидят. В последующих главах мы рассмотрим учение Будды об обусловленном возникновении, которое не клонится ни в ту ни в другую крайность. Комментарий уточняет каким образом обладающие зрением видят. Это существа, обретшие зрение мудрости благодаря достижениям в практике. Они понимают умственно-телесное и его условия, а также видят присущие ему три характеристики: непостоянство, страдание, не является мной.

В АН 4.125 описывается одна проблема, порождаемая взглядом о вечности. Эти взгляды могут толкать практикующих на достижение всё более глубоких состояний умственной поглощённости, которые они истолковывают как связь с божеством или постижение истинного себя. С точки зрения учения Будды это состояния всего лишь создают каммические предпосылки для возрождения в мире, где медитативное переживание становится основным условием сознания. Другими словами, достижение этого в мире людей приводит к возрождению на соответствующем уровне тонкоматериального или нематериального мира. Хотя во многих религиях попадание в божественный мир является путём окончательного спасения человека, Будда учит, что эти миры не дают избавления от непостоянства и страданий сансары.

Приведённый здесь текст показывает, что некоторые практикующие медитацию развивают четыре возвышенных состояния и возрождаются на соответствующих уровнях мира брахм, где они могут прожить до 500 мировых циклов. Однако в конечном итоге им неизбежно приходится покинуть тот мир и они могут упасть даже в миры страданий. В других текстах аналогичное утверждение делается и в отношении вхождения в состояния умственной поглощённости (АН 4.123 не входит в антологию) и нематериальные сферы (АН 3.117 не входит в антологию). Комментарий уточняет, что перерождение в аду не следует сразу после ухода из мира божеств, идея в том, что оно возможно в одном из будущих рождений, т.е. высокое медитативное достижение не защищает от него.

Две сутты, которыми заканчивается эта глава, вновь описывают неудовлетворительность и незащищённость конструированного бытия, подкрепляя свои утверждения яркими образами. В СН 15.3 Будда утверждает, что количество слёз, которые мы пролили, скитаясь по циклу рождений и смертей, больше чем воды в океанах. В СН 15.13 он говорит группе монахов, что количество крови, которую они пролили, будучи подвержены казни или забою в цикле перерождений, больше чем воды в океанах. Это наставление было настолько сильным, что все эти монахи на том самом месте достигли архатства.