| english - Author |
русский - Khantibalo |
Комментарии |
|
2. The Background to the Metta Sutta
|
2. История Карания Метта сутты
|
|
|
The historical background which led the Buddha to expound the Karaniya Metta Sutta is explained in the commentary written by Acariya Buddhaghosa, who received it from an unbroken line of Elders going back to the days of the Buddha himself.
|
История, в результате которой Будда изрёк Карания Метта сутту, описана в комментарии к Сутта Нипате, автор которого - Ачария Буддхагоса - получил его по цепочке учителей, берущей своё начало от самого Будды.
|
|
|
It is told that five hundred monks received instructions from the Buddha in the particular techniques of meditation suitable to their individual temperaments.
|
Там говорится, что пятьсот монахов получили от Будды наставления по конкретным техникам медитации, соответствующим их темпераментам.
|
"пятьсот" в буддийской литературе означает "много". также есть число, означающее "очень много" - 84000
Все комментарии (1)
|
|
They then went to the foothills of the Himalayas to spend the four months of the rains' retreat by living a life of withdrawal and intensive meditation.
|
Затем они отправились в предгорья Гималаев, чтобы провести там 4 месяца сезона дождей в уединённой местности для интенсивной практики медитации.
|
|
|
In those days, a month or two before the rains' retreat started, monks from all parts of the country would assemble wherever the Buddha lived in order to receive direct instruction from the Supreme Master.
|
В те времена за месяц или два до сезона дождей монахи со всех концов страны собирались в месте, где находился Будда, для получения наставлений непосредственно от непревзойдённого учителя.
|
|
|
Then they would go back to their monasteries, forest dwellings or hermitages to make a vigorous attempt at spiritual liberation.
|
Затем они обычно отправлялись назад в свои монастыри, лесные жилища или уединённые места для старательного приложения усилий по достижению духовного освобождения.
|
|
|
This was how these five hundred monks went to the Buddha, who was staying at Savatthi in Jeta's Grove in the monastery built by Anathapindika.
|
Именно из этих соображений пятьсот монахов отправились к Будде, находившемуся в Саваттхи, в роще Джета, в монастыре, построенном Анатхапиндикой.
|
|
|
After receiving instructions they went in search of a suitable place, and in the course of their wandering they soon found a beautiful hillock at the foothills of the Himalayas.
|
Получив наставления они отправились на поиски подходящего места и путешествуя по различным местам вскоре нашли прекрасный холм у предгорьев Гималаев.
|
|
|
This, according to the commentary, "appeared like a glittering blue quartz crystal: it was embellished with a cool, dense, green forest grove and a stretch of ground strewn with sand, resembling a pearl net or a silver sheet, and was furnished with a clean spring of cool water."
|
В комментарии это место описывается как "выглядящее подобно сверкающему кристаллу синего кварца: оно было украшено прохладной, густой рощей и полосой земли, смешанной с песком, напоминающей жемчужную сеть или серебряный лист. Рядом протекал ручей с чистой и прохладной водой".
|
|
|
The bhikkhus were captivated by the sight.
|
У монахов дух захватило от этого пейзажа.
|
|
|
There were a few villages nearby, and also a small market-town ideal as alms-resort.
|
Поблизости было несколько деревень, а также небольшой торговый город, прекрасно подходящий для сбора подаяния.
|
|
|
The monks spent a night in that idyllic grove and the next morning went to the market-town for alms.
|
Монахи провели ночь в этой чудесной роще и на следующее утро отправились в город за подаянием пищи.
|
|
|
The residents there were overjoyed to see the monks, since rarely did a community of monks come to spend the retreat in that part of the Himalayas.
|
Местные жители очень обрадовались увидев их, поскольку редко когда в этой части Гималаев целая община монахов оставалась на весь сезон дождей.
|
|
|
These pious devotees fed the monks and begged them to stay on as their guests, promising to build each a hut near the grove on the sandy stretch so that they could spend their days and nights plunged in meditation under the ancient boughs of the majestic trees.
|
Эти приверженные миряне накормили монахов и умоляли остаться в их местности, пообещав построить каждому шалаш у рощи на песчаной равнине, чтобы те могли проводить день и ночь в медитации под раскидистыми ветвями великолепных деревьев.
|
|
|
The bhikkhus agreed and the devotees of the area soon built little huts in the fringe of the forest and provided each hut with a wooden cot, a stool and pots of water for drinking and washing.
|
Монахи согласились и миряне той местности вскоре построили маленькие шалаши на опушке леса, приготовив для каждого деревянную койку, табурет, а также сосуды для питья и мытья.
|
|
|
After the monks had settled down contentedly in these huts, each one selected a tree to meditate under, by day and by night.
|
Удовлетворённо заселив эти шалаши, каждый монах выбрал дерево, под которым он будет медитировать днём и ночью.
|
|
|
Now it is said that these great trees were inhabited by tree-deities who had a celestial mansion built, appropriately using the trees as the base.
|
Далее говорится, что в этих огромных деревьях жили божества, у каждого из которых был построен дворец, использующий дерево в качестве фундамента.
|
|
|
These deities, out of reverence for the meditating monks, stood aside with their families.
|
Эти божества из почтения к медитирующим монахам отходили в сторону вместе со своими семьями.
|
|
|
Virtue was revered by all, particularly so by deities, and when the monks sat under the trees, the deities, who were householders, did not like to remain above them.
|
Праведность почиталась всеми, особенно божествами, и, когда монахи занимали своё место под деревьями, то божества, будучи мирянами, не хотели находиться выше их.
|
|
|
The deities had thought that the monks would remain only for a night or two, and gladly bore the inconvenience.
|
Божества думали, что монахи останутся тут лишь на день-два и с радостью согласились потерпеть временное неудобство.
|
|
|
But when day after day passed and the monks still kept occupying the bases of the trees, the deities wondered when they would go away.
|
Но шли дни, а монахи так и продолжали сидеть под деревьями и божества стали гадать когда они уйдут.
|
|
|
They were like dispossessed villagers whose houses had been commandeered by the officials of visiting royalty and they kept watching anxiously from a distance, wondering when they would get their houses back.
|
Они были похожи на выселенных деревенских жителей, чьи дома были присвоены чиновниками приехавшего короля, и так и продолжали наблюдать издалека, гадая, когда им вернут их жилища.
|
|
|
These dispossessed deities discussed the situation among themselves and decided to frighten the monks away by showing them terrifying objects, by making dreadful noises and by creating a sickening stench.
|
Эти оставшиеся без жилья божества обсудили ситуацию между собой и решили напугать монахов, создавая наводящие ужас образы, издавая пугающие звуки и испуская противный запах.
|
|
|
Accordingly, they materialized all these terrifying conditions and afflicted the monks.
|
В соответствии с этим решением, они вызвали все эти ужасающие явления и монахи начали страдать.
|
|
|
The monks soon grew pale and could no longer concentrate on their subjects of meditation.
|
Вскоре монахи стали бледнеть и не могли сосредоточиться на своём объекте медитации.
|
|
|
As the deities continued to harass them, they lost even their basic mindfulness, and their brains seemed to become smothered by the oppressing visions, noise and stench.
|
По мере того, как божества продолжали создавать им неприятности, монахи утратили даже базовую осознанность и их умы стали задыхаться от давящих образов, шума и вони.
|
|
|
When the monks assembled to wait upon the seniormost Elder of the group, each one recounted his experiences.
|
Когда монахи собрались, дабы ухаживать за самым старшим монахом в той общине, каждый из них рассказал о своём опыте.
|
|
|
The Elder suggested: "Let us go, brethren, to the Blessed One and place our problem before him.
|
Старший монах предложил: "Друзья, пойдёмте к Благословенному и расскажем ему о наших трудностях.
|
|
|
There are two kinds of rains' retreat — the early and the late.
|
Сезон дождей допускается начинать как в основной срок, так и на месяц позже.
|
|
|
Though we will be breaking the early one by leaving this place, we can always take upon ourselves the late one after meeting the Lord."
|
Хотя покинув это место мы прервём наш сезон дождей, начатый в основной срок, мы всегда сможем принять его со второй даты после встречи с Владыкой."
|
|
|
The monks agreed and they set out at once, it is said, without even informing the devotees.
|
Монахи согласились и сразу отправились в путь, даже не уведомив мирян.
|
|
|
By stages they arrived at Savatthi, went to the Blessed One, prostrated at his feet, and related their frightful experiences, pathetically requesting another place.
|
Через некоторое время они прибыли в Саваттхи, приблизились к Благословенному, поклонились ему и рассказали о своём страшных переживаниях, жалобно попросив другого места для практики.
|
|
|
The Buddha, through his supernormal power, scanned the whole of India, but finding no place except the same spot where they could achieve spiritual liberation, told them: "Monks, go back to the same spot!
|
С помощью своих сверхъестественных сил Будда осмотрел всю Индию, но не нашёл никакого другого места, где они смогли бы достичь духовного освобождения, и сказал им: "Монахи, идите назад в то же самое место!
|
|
|
It is only by striving there that you will effect the destruction of inner taints.
|
Только путём старания вы сможете достичь разрушения влечений.
|
|
|
Fear not!
|
Не бойтесь!
|
|
|
If you want to be free from the harassment caused by the deities, learn this sutta.
|
Если хотите избавиться от неприятностей, создаваемых божествами, выучите эту сутту.
|
|
|
It will be a theme for meditation as well as a formula for protection (paritta).
|
Это будет объектом медитации, а также защитной декламацией (паритта).
|
|
|
Then the Master recited the Karaniya Metta Sutta — the Hymn of Universal Love — which the monks learned by rote in the presence of the Lord.
|
Затем великий учитель изрёк Карания Метта сутту, песнь о всеобъемлющем дружелюбии, которую монахи выучили наизусть в его присутствии.
|
|
|
Then they went back to the same place.
|
Затем они отправились в то место, откуда ушли.
|
|
|
As the monks neared their forest dwellings reciting the Metta Sutta, thinking and meditating on the underlying meaning, the hearts of the deities became so charged with warm feelings of goodwill that they materialized themselves in human form and received the monks with great piety.
|
По мере того, как монахи приближались к своим жилищам и декламировали Метта Сутту, думая и медитируя о заложенном в ней смысле, сердца божеств столь сильно переполнились тёплыми чувствами доброжелательности, что они проявились в человеческой форме и с большой приверженностью встретили монахов.
|
|
|
They took their bowls, conducted them to their rooms, caused water and food to be supplied, and then, resuming their normal form, invited them to occupy the bases of the trees and meditate without any hesitation or fear.
|
Они взяли их сосуды для подаяния, провели монахов в их комнаты, наполнили сосуды с водой и едой. Затем божества вернулись в свою обычную форму и пригласили монахов занять свои места у подножия деревьев, медитируя без страха и неуверенности.
|
|
|
Further, during the three months of the rains' residence, the deities not only looked after the monks in every way but made sure that the place was completely free from any noise.
|
Более того, в течение трёх месяцев усиленной практики божества не только всемерно помогали монахам, но и сделали так, чтобы в том месте не было никакого шума.
|
|
|
Enjoying perfect silence, by the end of the rainy season all the monks attained to the pinnacle of spiritual perfection.
|
В атмосфере превосходной тишины по окончании сезона дождей все монахи достигли вершины духовного освобождения.
|
|
|
Every one of the five hundred monks had become an arahant.
|
Абсолютно каждый из 500 монахов достиг ступени Араханта.
|
|
|
Indeed, such is the power intrinsic in the Metta Sutta.
|
Вот какова сила, заложенная в Метта Сутте.
|
|
|
Whoever with firm faith will recite the sutta, invoking the protection of the deities and meditating on metta, will not only safeguard himself in every way but will also protect all those around him, and will make spiritual progress that can be actually verified.
|
Любой, кто с убеждённостью читает эту сутту, вызывая защиту божеств и медитируя на дружелюбии, не только всемерно защитит себя, но также и окружающих. Он продвинется в практике так, что это будет доступно проверке.
|
|
|
No harm can ever befall a person who follows the path of metta.
|
Человеку, следующему пути дружелюбия, не может навредить никакая опасность.
|
|
